2.2.Татьяна Николаевна Глебова
Татьяна Николаевна Глебова (1900, 28 марта – 1985, 4 марта) – живописец, театральный художник, график, иллюстратор.
Родилась в Петербурге, окончила гимназию М.Н. Стоюниной. Татьяна Глебова была дочерью промышленника, общественного деятеля, публициста и философа Николая Глебова и певицы Марии Барыковой, правнучки графа Федора Толстого, вице-президента Академии художеств. В 1918 г. вместе с семьей уехала в Ярославскую губернию, родовую усадьбу Коротнево (Мологский уезд). Училась в Рыбинской музыкальной школе; зиму 1920–1921 гг. провела в Рыбинске. Весной 1921 г. вернулась в Петроград и поступила в Консерваторию. В 1922 г. ушла из Консерватории и поступила работать художником на Государственный фарфоровый завод им. М.В. Ломоносова. С 1924 г. занималась в частной студии А.И. Савинова, в 1925 г. впервые пришла с А.И. Порет в мастерскую П.Н. Филонова и решила стать его ученицей, с 1926 г. начала работать под его руководством. В 1927 г. участвовала в оформлении Дома Печати, написала живописное панно «Тюрьма» на одном полотне с А.И. Порет. После раскола МАИ в 1932 г. Глебова и Порет последовали за П.Н. Филоновым.
С 1926 г. начала работать в книжной графике, сотрудничала с ленинградскими и московскими издательствами, в частности, с Детским отделением Госиздата, с журналами «Чиж» и «Ёж». Ряд книг оформила в соавторстве с А.И. Порет.
В филоновский период с 1927 по 1933 гг. жили в Ленинграде вместе в родительском доме А.И. Порет на Международном (Московском) проспекте, д. 16 / Набережной Фонтанки, 110, кв 4. В те годы годы квартиру Алисы Порет посещали художники, представители артистических и литературных кругов: пианистка М.В. Юдина, органист И.А. Браудо, обэриуты Д.И. Хармс, А.И. Введенский, Н.М. Олейников, оставившие поэтические посвящения хозяйке. Родительский дом Алисы Порет стал литературно-художественным салоном, одним из важных ленинградских адресов творческих встреч конца 1920-х – начала 1930-х гг. Творческое общение этих людей нашло отражение в мемуарах – как самих художниц, так и их современников, в частности, воспоминаниях М.В. Юдиной, в записных книжках Д. Хармса. В начале 1934 г. творческий союз Глебовой и Порет закончился, отношения приобрели сдержанный характер, но поддерживались до конца жизни.
В 1931 г. оформила оперу Р. Вагнера «Нюрнбергские мейстерзингеры» в Ленинградском Малом театре оперы и балета. Продолжала работать как художник театра и кино до 1943 г.
В 1941 г., после начала войны, осталась в Ленинграде, пережила первую блокадную зиму. Вела дневник и ежедневную творческую работу. В декабре 1941 г. похоронила своего отца и своего учителя П.Н. Филонова, весною 1942 г. потеряла мать (умерла в эвакуации). Летом 1942 г. эвакуировалась в Алма-Ату. В эвакуации много работала и участвовала в выставках. Вышла замуж за художника В.В. Стерлигова (1900–1973). Возвратилась в Ленинград в конце 1945 г.
В пятидесятые годы написала много живописных работ, но выставляла их крайне редко. Дружила в эти годы с художницей В.П. Яновой (Траугот), Е.К. Лившиц, Я.С. Друскиным.
В 1963–1966 гг. она вместе со Стерлиговым собрала круг художников-единомышленников и создала с ними «Старопетергофскую школу». В 1968 г. после многолетних усилий Т.Н. Глебовой, В.В. Стерлигова, П.Я. Зальцмана открылась первая послевоенная выставка П.Н. Филонова в Ленинграде. К этому событию Т.Н. Глебова написала воспоминания о своём учителе: «Как мы учились у П.Н. Филонова». А затем – воспоминания о М.В. Юдиной (1973), А.А. Ахматовой (1975), Д.И. Хармсе (1975–1976). В 1971–1973 гг. Глебова вместе с В.В. Стерлиговым проводила в своей мастерской (улица Ленина, д. 52, кв. 43) «квартирные» выставки. В 1973 г. она овдовела, но продолжала поддерживать эту выставочную деятельность до 1985 г.
Т.Н. Глебова умерла 4 марта 1985 г. Похоронена на Ново-Троицком (Бабигонском) кладбище в Петергофе.
Коллекция произведений Т.Н. Глебовой в Ярославском художественном музее насчитывает более восьмидесяти живописных и графических работ, которые начали поступать с 1981 г., сначала от автора, а с 1986 г. – от наследников, контакты с которыми продолжаются и сегодня.
Из воспоминаний Марии Юдиной:
Узнала я стихи Хармса посредством двух замечательных художниц: Татьяны Николаевны Глебовой (супруги тоже замечательного художника –Владимира Васильевича Стерлигова) и Алисы Ивановны Порет. Обе они тогда работали под руководством изумительного мастера Филонова. Порет, Глебова, Хармс и, вероятно, Введенский, кроме многих других поэтов и художников, работали все, помимо своих главных работ, не на заказ, а д л я создания своего именно искусства, своего творческого пути, в Детгизе, возглавляемом тогда (подробности, так сказать, ведомственные мне неизвестны, но ведь они и несущественны!) Самуилом Яковлевичем Маршаком. Общеизвестно, сколько Самуил Яковлевич совершил для литературы русской, детской и не детской, и для людей, – об этом мне писать незачем. Но Алиса Ивановна и Тата Глебова и ввели меня в поле зрения и в дом Маршака; встреч моих с Самуилом Яковлевичем было не столь уж много, но все они были ярки, своеобразны, насыщенны, поэтичны, теплы, задушевны...
Татьяна Николаевна Глебова ведь музыкант, она играла на скрипке, музыку знала и понимала, обожала орган и дружила с Исаем Александровичем Браудо; потому так изумительна и была ее постановка (декорации и костюмы) «Нюренбергских мастеров пения» Вагнера в Ленинграде, в Малом оперном театре (увы, шла она недолго – столь частая участь самого прекрасного!!).
Из воспоминаний Алисы Порет:
У нас в доме произошли перемены. Мой брат, закончив институт, был послан на три года на границу Афганистана. В комнате поселилась Глебова. Мы работали с утра, писали маслом; потом гуляли с Хокусавнушкой, делали вместе детские книжки, уходили в концерты. Я злила сонату Франка, через две комнаты Глебова играла на скрипке. По вечерам мы принимали друзей. У Татьяны Николаевны бы громокипящий роман с органистом Браудо, а у меня ни с кем. После моего первого мужа мне никто не нравился.
Из воспоминаний Алисы Порет:
В то время у нас жила художница Т. Глебова. Мы очень дружили, писали вместе, сидя рядом, большие полотна маслом, и научились рисовать, ведя карандашом с двух сторон, и всегда все сходилось. Так же мы делали все детские книжки и рисунки для «Чижа» и «Ежа». Меня почему-то невзлюбил В.В. Лебедев и не давал мне работы, он называл меня мужеподобной кривлякой, а Глебова не имела успеха у другого редактора, и наши книжки появлялись то под моей, то под её фамилией, а делали мы их вдвоём. Наш секрет с Глебовой никогда не был открыт, хотя о нём знали десятки людей, бывавших у нас в доме.
В одном моё свидетельство как будто достоверно: хотя они (Т.Н. Глебова и В.В. Стерлигов – прим. составителей) и встретились здесь (в Алма-Ате) случайно, но знали друг друга в прежней довоенной жизни, потому что оба жили в Ленинграде, оба художники, а круг ленинградских художников достаточно узок. Знали друг друга, но при встречах, кажется, даже не кланялись. Прекрасно помню иронические слова Владимира: «Ходили по Ленинграду две такие элегантные красавицы, Глебова и ее подруга Порет, гордые, неприступные…»