3.3.Дом семьи Глебовых

Большой проспект, Петроградская сторона, д. 98, кв. 30

Татьяна Глебова жила в этом доме в 1924–1928, и в 1933–1966.

Из воспоминаний художника Макса Бирштейна:
Была снежная морозная зима 1935 года. <…> Тогда я поселился у Глебовых. Они жили на Петроградской стороне на проспекте, около площади Льва Толстого, в большой старинной квартире. Татьяна Николаевна – праправнучка замечательного художника, графа Федора Толстого, автора всем известных барельефов Отечественной войны 1812 года, тончайших изысканных акварелей – «обманок», где бабочки сидят на цветках, а рядом веточка смородины и капли росы. <…>

За чайным столом сидела ее весьма полная, красивая мама (Глебова Мария Сергеевна (1874–1942) – прим. составителей) – в каком-то лиловом, старомодном, чуть ли не с кружевами, платье с большой красивой камеей. Маленький сухонький со щеточкой коротко подстриженных серебряных волос, серебряной бородкой и усиками – папа, в домашнем сером пиджаке. Тут же была младшая сестра Татьяны Николаевны – темноглазая Люсина, девушка, учащаяся музыке по классу органа…

Я спал в комнате-кабинете Таниного отца. Папа был математик, экономист, но у него была особая страсть: он мечтал, он хотел открыть секрет звучания скрипок, старинных скрипок Антонио Страдивари. В его узкой, как пенал комнате под потолком были натянуты струны и на них, какой ужас, висели, сушились, сохранялись, сделанные им скрипичные деки и незаконченные скрипки из легких тончайших деревянных пластинок разных сортов дерева. А когда ложился спать и из окна лился фантастический свет Петербурга, я смотрел на потолок, мне казалось, что я слышу какую-то дивную тихую музыку, как в сказке Андерсена. <…>

Потом была война, и был героизм, и ужас блокады Ленинграда.