2.11.Петр Павлович Снопков

Снопков Петр Павлович (1900–1942) – график, театральный художник. Учился во ВХУТЕМАСе–ВХУТЕИНЕ (Петроград–Ленинград) в первой половине 1920-х гг. параллельно с А.И. Порет, был ее другом и мужем (1933–1934). Работал как декоратор и художник по костюмам в театрах Ленинграда и Москвы, иллюстратор книги. Репрессирован в 1941 г., умер в лагере.

Из воспоминаний Алисы Порет:
Она (мама Алисы Порет – прим. составителей) считала, что хуже всех Петя Снопков, или как все его звали «Мастер Петр», за его изумительное уменье отлично делать все, за что бы он не брался – макеты для театра, гравюра на дереве, стрельба, все виды спорта. Когда приехали финны на лыжные состязание он взял 2-й приз, почти без подготовки; на бегах, потренировавшись неделю – (на пари) тоже получил приз, и войдя в ложу, где мы все ждали, что его принесут на носилках, подал мне рыцарским жестом конверт с надписью – II приз. Когда все поинтересовались что там за сумма, оказалось, что он пуст и Петя сказал – «ну, я все отдал конюхам». Бесконечные романы Пети и Кирилла (Кирилл Струве – друг детства Алисы Порет – прим. составителей) весело у нас обсуждались, все дивились их ловкости, называли их снайперами и капитанами любовного плавания 1-го разряда.

Из воспоминаний Алисы Порет:
Первое, что сделал Мастер Петр – он вышиб из седла Хармса. Он починил в маминой комнате электропроводку, отполировал шкаф красного дерева, сам настроил рояль (у него был абсолютный слух) переплел десятки книг с невероятным изяществом, готовил лучше Паши. Знал 13 способов приготовления яичниц. Достал 3 увесистых тома «Жизнь растений». Добился полного доверия и любви маминой собачки «Шекки», а Хокусавна уже ни с кем не хотела ходить гулять, т.к. никто не мог так ловко и далеко бросать ей палку или мяч. Он сам мыл в ванне собак и так умело, что мыло им ни разу не попало в глаза, – Кондратьев потерял должность.

Днем мы писали, а вечером зарабатывали уйму денег Он доставал всюду какую-то очень выгодную работу по оформлению книг и каталогов, быстро все придумывал, я делала рисунки, а он писал буквы и делал чертежи мне недоступные. Несмотря на это, денег у нас в доме никогда не было – они просто утекали из Петиных красивых рук, и мы занимали у мамы, она продолжала давать уроки. О кутежах не было и помину. Иногда он смиренно просил меня поехать с ним в Европейскую пообедать. Он выбегал первый на улицу, ловил рысака с лошадью в синей попоне и усадив меня как принцессу, мы подкатывали к подъезду. Швейцар расплывался в улыбке и говорил «Давненько не бывали, Петр Павлович». Я теперь женат, Кузьма, отвечал гордо Петя. «Вижу, вижу – дай Бог». Мы мило обедали, все официанты улыбались Пете, на ухо советовали, что заказать. Я не помню цифр, но если обед стоил 5 руб., то чаи 25–30 р. Домой мы шли пешком, потому что я не взяла с собой денег, а у Пети их больше не было. Когда мы сделали роскошный свадебный пир, появился как фея Карабосс – Хармс. Петя в эту минуту разворачивал длинный пакет, и вынув оттуда огромный самурайский меч сказал передавая его мне – это мой подарок – примите его и символически – я складываю оружие. Все захлопали, но тут же стали кричать – как можно дарить острое – немедленно дайте ему монету. Я встала, что бы найти сумочку, но Хармс сказал – «Я дам», и всучил Пете какую-то древнюю деньгу. «Я не хочу с вами расставаться» прибавил он зловеще и вышел. Я пошла его проводить, мы оба молчали, пока он одевался, и я подумала: мат королю. «Я еще отыграюсь», сказал он мне вслух. Через месяц он пришел к нам опять и к общему удивлению стал частым гостем. Мы втроем стали ходить на концерты, ездили за город и мирно дружили.

«Как вы его приворожили?» – спросила я Петю.

«Очень просто. Я встретил его на улице, попросил уделить мне несколько минут. У нас был мужской разговор. Я объяснил ему, что если бы вы вышли замуж за него, то в силу некоторых причин я стал бы все равно вашим любовником что было бы оскорбительно для него, неподходяще для Алисы, и выиграл бы только я. А теперь, если вы будете нашим первым другом, все вопросы чести будут соблюдены, и выиграем мы все трое». Так мирно и весело мы прожили некоторое время.

Из воспоминаний Алисы Порет:

….звонок, вызов в театр. После театра поездка на буере, мачта сломалась, ударила его по голове, и он замерз бы, если бы рыбаки не вынесли его без сознания. Он пролежал в больнице дней десять. Следующее мероприятие – угон чужой машины от Европейской за город – это еще запомнилось, а то, что его нашли в канаве без костюма, ботинок, часов и бумажника, ему уже рассказали в милиции. Когда ко мне пришел милиционер, я быстро его отправила, чтобы не вышла мама, сказав, что я разошлась с тов. Снопковым. «А, это он, значит, с горя гуляет», – сообразил товарищ…»